Баховские Страсти (Passionen) называют иногда мистериями. В сущности же это – большие драматические оратории на сюжет из евангелия о страстях Христовых – о мучениях, смерти и воскресении.

Многие крупные композиторы писали Passionmusik, различно трактуя традиционное содержание и своеобразный жанр. Немало страниц превосходной музыки можно привести в сочинениях этого рода и у предшественников, и у современников Баха. Но все это – по смелости, глубине и силе философской концепции – не идет в сравнение со Страстями по Иоанну (1722-1723) и Страстями по Матфею (1728-1729) Баха.

В Страстях по Иоанну преобладает мелодический речитатив – великолепная музыкальная проза, которой мастерски владел Бах. Пластичным языком этой прозы передает он сюжет. Хоры изображают толпу как стихийную, слепую силу. Хоралы символизируют смиренную общину. Арии же – то спокойно-созерцательные, то страстные – обобщают и словно изнутри освещают смысл повествования.

«По свидетельству евангелистов: потряслась земля, померкло солнце, мертвые встали из гробов, разорвалась церковная завеса...

...Такая драма, такое зрелище недоступно ни перу, ни кисти!.. Дивно Снятие с креста Корреджо, ужасна смерть на челе, увенчанном тернием, высокотрогателен плач Марии... но какая картина изобразит мрак, покрывший иудеев в то мгновение, когда мысль спасения отлетела от них и утонула в беспредельном пространстве, и остались они в тупом изуверском ожесточении, гордые беззаконною казнию, гордые римскими оковами, римской податью, римской расправой!?.. Только звуки органа под перстами Себастьяна Баха или сотни пронзительных труб и фаготов, слившиеся в одну невыносимо мучительную мелодию, способны навести нынешнего человека на помыслы об этом всемирном страдании и совместить в его душе чувство ужаса, пробуждаемое гибелью Помпеи или Лиссабона, с высокою стоическую скорбию реформатора в виду костра и изуверов...»